23 мая 2007 г. Фракция КПРФ в Госдуме внесла очередной законопроект об ограничении продажи и потребления пива и слабоалкогольных напитков. Ситуация, на первый взгляд, загадочная. Обеспечивая самых бессовестных полицейских средствами коррупционного приработка, правящая партия, периодически принимает аналогичные законы, но зюгановцы, упорно обвиняя её в пивном лоббизме, всё ещё недовольны недостатком репрессивных полномочий правительственных сил. Нина Останина разразилась по этому поводу статьёй «Джульетта с «Жигулёвским»?», страстно отстаивая ужесточение запретов и наказаний в этом отношении.
Сразу отвергнем байки о запредельной вредоносности пива, тем более такого слабенького как «Жигулёвское». Кадаверином хорошо пугать православных детишек, называя его «трупным ядом». На самом деле трупы тут ни причём. «Трупным ядом» традиционно называлась гипотетическая причина заболеваний лиц, вскрывавших трупы, однако затем выяснилось, что в них повинны бактерии и страшное название досталось биогенным диамидам. Токсичность кадаверина (который в данном случае имеет растительное происхождение) в тысячи раз меньше, чем у никотина. Чтобы отравиться насмерть пивом, нужно выпить зараз тонну пива на килограмм живого веса. В куда большей концентрации в пиве содержится, например, соль лимонной кислоты, препятствующая образованию камней в почках, не говоря уже о фосфоре и витаминах B1, B2, C.
Депутатка побоялась затрагивать такую пикантную тему, но другие, менее скромные пивоборцы, запугивают народ ещё и фитоэстрогенами — сходными по структуре с женскими гормонами соединениями растительного происхождения, — спекулируя на распространённых в народе страхах перед мужской импотенцией и женской сексуальной активностью. На самом деле, Это, конечно, никакие не гормоны, а вещества с антиоксидантными и противовоспалительными свойствами, препятствующие, например, развитию атеросклероза. Содержатся они отнюдь не только в пиве, но и во многих зерновых и бобовых, в овощах, фруктах и лекарственных растениях, в сое и винограде. Вместе с хмелем фитоэстрогены попадают не только в пиво, но и в хлеб, а вот в производстве эля хмель не используется.
Однако беспокойство депутатки вполне обоснованно. Высокая смертность в России по причинам связанным с алкоголем — это медицинский факт. Делать с этим что-то нужно. Вот только меры она предлагает никуда не годные.
Сама же указывает: «…на бесплатный досуг для русских ребятишек у правительства… нет денег». Вот с этой стороны и нужно заходить. Повышать благосостояние рабочих и их защищённость (желательно посредством самоорганизации, но для социалистки и так бы сошло, на худой конец), развивать досуговые учреждения для молодёжи, образование, здравоохранение, всё такое… Но депутатка заходит совсем с другой стороны, подтверждая консервативную природу своей партии.
В чём смысл консерватизма? В том, что капиталистизм понимается как в целом нормальное, здоровое явление, а проблемы с закономерно нарастающим моральным упадком предлагается решать путём жёсткой фиксации людей в настоящем или некотором уже минувшем положении; предполагается, что исправлять нужно отдельных, «испорченных» людей, а не систему. В итоге, разумеется, положение только усугубляется.
Давайте посмотрим, что означают предлагаемые депутаткой репрессивные меры.
Во-первых, против кого они не направлены? Очевидно, что против буржуазии. У неё есть своя ресторанная культура. А если какому-то буржуа и вздумается выпить бутылку пива на свежем воздухе, этот штраф для него — тьфу!
Во-вторых, кто будет осуществлять эти меры? Мы не располагаем армией роботов-полицейских (и правительство не располагает, если уж на то пошло), так что делать это будут живые люди, служащие МВД. Следовательно, мы должны брать в расчёт обратное воздействие репрессий в конкретной исторической и национальной ситуации. «За нарушение — штраф» — пишет депутатка. Но, не витая в парламентских эмпиреях, следовало бы скорее сказать — взятка. Хорошо известно, что моральный уровень служащих МВД у нас не так уж высок, общественный контроль над их действиями практически отсутствует — особенно теперь, с удушением независимой прессы. В такой ситуации предоставлять им дополнительное право непосредственных внесудебных репрессий — значит прямо способствовать коррупции в их рядах. Пиво — это мелочь, но в ту же копилку, которая порождает пресловутых «оборотней в погонах».
В-третьих, каким будет ответное поведение ущемлённого слоя населения? Весьма немалого, надо сказать, и в значительной части отнюдь не маргинального. Выпить бутылку пива после тяжёлого рабочего дня или в жаркий летний выходной — вполне естественное желание. Логично сделать это на улице, где солнышко светит и птички поют. Но теперь нельзя. Депутатка делает оговорку: запрет не распространяется «естественно, [на] кафе, бары, рестораны и другие питейные заведения». Не хочешь обогащать буржуев — хозяев забегаловок, которым такой запрет, натурально, только на руку? Значит, придётся пить дома, что способствует смещению потребления в область крепкого алкоголя и его суррогатов. А это сейчас одна из наиболее драматичных причин смертности в России.
А почему бы вообще не отказаться от выпивки? Так ведь закон, в отличие от прекраснодушной депутатки, не предлагает ничего взамен. Напротив, он увеличивает (катастрофически, если полиция будет проявлять энтузиазм) стрессовое воздействие на население. Можно уверенно предсказать рост отравлений, наркомании и насилия в обществе.
Но консерваторов такие вещи, на самом деле, мало волнуют, хотя они и изображают обратное. Неважно, как это работает, главное, чтобы это хорошо выглядело — вот их девиз. А «хорошо» в их понимании — это когда всё нежелательное криминализовано, а люди разогнаны на агнцев и козлищ, разделённых китайской стеной.