И. Тургенев

Трое в лодке, не считая УУМа

Пьеса в трёх действиях с модераторскими сокращениями

Действующие лица:

Действие первое

Густой туман. Посреди Керченского пролива медленно плывет утлый чёлн. На носу сидит грустный пёсик УУМ, свесив вниз язык. Неподалёку от синего в белые пупырышки собачьего языка красной краской густо выведено название посудины — «Левый наворот». На вёслах сидит молчаливый Герасим. Левое весло заметно длиннее, это — сознательный выбор экипажа лодки, по их мнению, так они будут всё время держаться левого курса. Незаметно для них на практике происходит совершенно наоборот. На корме, прижавшись друг к дружке, ведут давний научный спор учёные мужи. Тема спора — превращение собаки в человека и неудача всех предыдущих экспериментов с УУМ.

Преображенский (мечтательно): Эх!

Далее следуют семьдесят четыре абзаца автоцитат из произведений самого профессора. Удалены модератором.

Борменталь (назидательно): Ух!

Далее следуют сто двадцать семь абзацев из произведений профессора Мечникова и доктора Пирогова. Удалены модератором.

Преображенский (страстно): А жаль, что никак не выходит. Я уже и имя будущему сапиенсу придумал: Полиграф Полиграфович. Или Александр Абрамович, на выбор.

Борменталь открывает рот, чтобы возразить. Неожиданно челнок ударяется во что-то твёрдое и прочно садится на мель. Это Коса Тузла. Песик УУМ издаёт душераздирающий, совершенно не собачий вопль.

Герасим (поворачиваясь к профессору и доктору): Туман, блин, ничего не видно. Что дальше делать будем, а?

Преображенский (совершенно не растерявшись): Хороший вопрос. Можно сказать, даже классический. Ещё в…

Далее следуют двести два абзаца автоцитат из произведений самого профессора. Удалены модератором.

Борменталь тем временем переводит дух и явно готовит контраргументы.

Действие второе

Глубины Керченского пролива. Боевым ромбом плывут четыре аквалангиста. Это Архипенко, Латурович, ибн Потап и Тор Ба-суй. Над ними периодически показываются незащищённые днища сторожевых катеров: то украинских, то русских. Не уточняя национальной принадлежности, аквалангисты периодически вытаскивают из специальных корзинок тикающие предметы и прикрепляют к днищам. Совершив очередное чёрное дело, они плывут дальше. Неожиданно, у самой Тузлы, боевые пловцы видят нехарактерное для виденных ранее днище лодки «Левый наворот». Судя по всему, они решают выяснить, что перед ними. Один из аквалангистов показывает условный знак — всплываем!

Действие третье

Густой туман. Всё та же лодка. Герасим дремлет, ожидая окончания спора учёных. Кто из них сейчас говорит, разобрать трудно, кажется, они это делают оба, не слушая друг друга. Да и зачем? Аргументы визави они знают уже лет по пятнадцать. Тем временем УУМ начинает беспокойно урчать в сторону левого борта.

Преображенский (прерываясь): …прочих псевдо-научных негодяев? Чу, доктор! Смотрите — пес что-то учуял!

Оба смотрят налево. Неожиданно над бортом появляется голова в маске и с трубкой для дыхания в зубах. Неизвестный (это Архипенко) выплевывает мундштук трубки и приветливо произносит:

Архипенко (жизнерадостно, с узнаваемым любому великороссу малоросским акцентом): Здоровэньки булы!

Преображенский (поворачиваясь к Борменталю, уверенным шёпотом): Трубка в зубах! Верная примета! Перед нами сталинист, коллега!

Борменталь (прищурясь, таким же уверенным шёпотом): Несомненно, коллега! Я узнаю этот характерный оскал!

Преображенский (вскинувшись, Архипенко): Со сталинистами не разговариваем!

Оба, надувшись, отворачиваются, продолжая шептаться. О чём — слышно очень плохо, доносятся отдельные фразы вроде «не слушали меня в Испании», «забыли о моем мнении в Китае».

Тем временем над левым бортом показываются ещё три головы. Это Латурович, ибн Потап и Тор Ба-суй.

Латурович (Архипу): Ну, что, узнал, кто они такие?

Архип (удивленно): Та щось не розумию. Я йим «здоровэньки булы», а воны мени якесь такэ слово сказалы… Сту… Сте… Не дочув. Може, нашойи нэ знають?

Латурович (приветливо): Может, действительно, иностранные граждане какие? Языков много. А сольются они в единый ой ещё как нескоро. Если вообще сольются. (обращаясь к сидящим в лодке) Эсперанто знаете?

Дальше произносит две фразы на эсперанто. Удалено удивлённой модератором.

Преображенский и Борменталь нахмуренно молчат. Первый толкает второго локтем и кивает на трубки у всех трёх новопоказавшихся.

Латурович (обеспокоенно): Опа! Кажется, они и меня не понимают. (обращаясь к ибн Потапу) Попробуй-ка ты!

Ибн Потап (вежливо): Парле ву франсе?

Борменталь настороженно, но утвердительно мотает головой.

Ибн Потап (расстроенно): А я вот — никак по-вашему. (поворачивается к Архипенко) Ты был прав, точно иностранцы. Наверное, простые рыбаки — лодочка-то совсем прохудилась. Эк, занесла их нелёгкая! Да ещё, кажется, застряли в этом тумане? Поможем братьям по классу?

Тор Ба-суй (экзальтированно): Это наш интернационалистский долг!

Герасим (неожиданно проснувшись при слове «интернационалистский», со сна ничего не понимает»: О! А вы ещё что за такие?

Преображенский и Борменталь предостерегающе шипят на Герасима. Тот непонимающе хлопает глазами.

Тор Ба-суй (обрадованно): Ты говоришь по-русски? Какая удача! Мы — простые аквалангисты, хотим помочь братьям — французским рыбакам, попавшим в беду…

Герасим (недоуменно): Каким французским рыбакам?

Борменталь (не выдерживает): Не говори с ними! Это — сталинисты, видишь, у них у всех трубки!

Немая сцена. Четвёрка аквалангистов молча переводит взгляд то на одного пассажира «Левого наворота», то на другого.

Преображенский (сурово): Ну, чего уставились? Пшли вон, сталинюги!

Ибн Потап (несмело): Да мы просто помочь вам хотели? Видим, застряли между украинским и российским берегами?

Преображенский (ещё суровее): Во-первых, доктора не имеют отечества. Во-вторых, если застряли, значит, это объективно. Следовательно, никто нигде не застревал, ясно вам? А в-третьих, никакая помощь от сталинистов нам не нужна в принципе. Потому что они все сволочи.

Борменталь (утвердительно тряся головой): Согласен, коллега!

Далее Преображенский и Борменталь хором произносят семьсот три абзаца цитат из доктора Пирогова и профессора Преображенского. Удалены модератором.

Неожиданно над удивлёнными Архипенко, Латуровичем, ибн Потапом и Тор Ба-суем из тумана появляется Дух Мао Цзэдуна.

Преображенский, Борменталь и Герасим ошарашено открывают рты.

Дух Мао Цзэдуна (приухивая): Пора, аквалангисты! Сталин дал приказ! (исчезает)

Аквалангисты дружно ныряют.

Перепуганный пес УУМ неожиданно для себя падает в воду и стремительно идёт ко дну, нагоняя аквалангистов.

Занавес.