Сейчас, когда буржуазные СМИ постоянно трындят о необходимости «усиления борьбы с международным терроризмом», то бишь национально-освободительным движением в странах Азии, Африки и Латинской Америки, неплохо будет вспомнить один случай, когда империалисты уже объединялись ради этой цели.
В конце XIX века Китай находился в достаточно жалком положении. Дряхлеющий маньчжурский режим не мог защитить страну от экспансии империалистических держав, которые почти открыто нацелились на раздел страны. Положение народа ухудшали рост налогового бремени, вызванный необходимостью уплачивать проценты по кабальным займам, и стихийные бедствия, воспринимавшиеся как кара Неба. Так, в конце
В этих условиях, как это и было обычно в Китае, выразителями народного гнева стали тайные общества и создаваемые ими боевые отряды. Уже в
Главным лозунгом ихэтуаней было уничтожение иностранцев, этих «заморских чертей», и полная независимость Китая.
Волосатые иностранцы —
Отъявленные негодяи,
Они прикидываются, будто приехали обращать в христианство,
А втихую обманывают людей.
Распевая эту песню, китайские «боксёры» беспощадно истребляли иностранцев, прежде всего христианских миссионеров, а также китайцев, принявших христианство, или просто продажных чиновников (Неплохо бы делать так и у нас в России со всякими американскими проповедниками!). Ненависть к чужеземцам переросла у них в неприятие уродливой технократической цивилизации современности. Простой люд с удовольствием пел: «Изорвём электрические провода, вырвем телеграфные столбы, разломаем паровозы, разрушим пароходы!». В одной из своих прокламаций ихэтуани предрекали бедствие тем, «кто будет пользоваться керосином». В полном соответствии со словами песни, повстанцы уничтожали все здания иностранного типа, паровозы и вагоны, разбирали железнодорожные пути, рубили телеграфные столбы, ломали машины, уничтожали трофейное оружие, собирали и сжигали европейскую одежду. Ихэтуаням были свойственны и мечты об имущественном равенстве, о всеобщем достатке, которые были характерны для всех народных движений в Китае. Провозглашая основные принципы союза, идеологи «Ихэтуань» писали: «В этом союзе: не допускается притеснение бедняков богатыми, издевательство сильных над слабыми».
Характерной чертой движения ихэтуаней было активное участие в нём женщин и детей. Считалось, что женщинам в гораздо большей степени, чем мужчинам, подвластна магическая сила, и они охотно присоединялись к повстанцам и создавали свои объединения и отряды. Один из них носил название «Хундэнчжао» (Свет красного фонаря), потому что его члены действовали только по ночам. Руководительницу этого подразделения ихэтуаней звали Хуан Лянь. Она родилась в семье лодочника и до восстания была известна как женщина лёгкого поведения. В период восстания ей было немногим более 30 лет. Её считали колдуньей, знахаркой, способной излечивать самые тяжёлые раны. Дети
Первоначально деятельность ихэтуаней не выходила за границы одной из провинций северо-восточного Китая, где хозяйничали немцы. Китайское правительство, будучи само неспособным оградить страну от притязаний империалистов и опасаясь их реакции на начавшееся истребление иностранцев и уничтожение их собственности, сначала пыталось подавить восстание силой.
Но, тем не менее, с весны 1900 г. восстание, как пожар, стало распространяться по стране и вскоре перекинулось в столичную провинцию, где к повстанцам стали присоединяться целые подразделения правительственных войск. К этому времени численность ихэтуаней достигла 100 тыс. чел. Повсюду китайцы били и гнали заморских дьяволов и их приспешников. Тогда правительство во главе в императрицей Цы Си резко изменило свою позицию: оно решило использовать повстанцев в своих целях, и пойдя на союз с ними, в июне разрешило их отрядам вступить в Пекин, а затем объявило войну империалистическим державам. В столице началась осада кварталов, где жили иностранцы, проводимая совместно правительственными войсками и ихэтуанями. Последние также занялись основательной чисткой столицы от иностранщины: они разбивали даже электрические лампы и часы, расправлялись с теми, у кого находили пенсне, папиросы, иностранные зонты и иностранные носки. Так как подобные вещи были, в основном, у людей состоятельных, то поэтому богачи и крупные чиновники бежали из города.
В ответ в Европе и США началась истеричная кампания в прессе: как, дикари угрожают цивилизации! Раздувалась «жёлтая» опасность, как сейчас раздувается «зелёная». Особенно ей был одержим немецкий кайзер Вильгельм II. Можно сказать, что для мировой буржуазно-мещанской общественности того времени ихэтуани были таким же пугалом, как сейчас талибы и Усама бен Ладен. Вскоре и оформился союз «цивилизованных» стран, в иное время раздираемых противоречиями, для борьбы с «террористами». В начавшейся интервенции в Китай приняли участие восемь держав: Англия, Франция, США, Япония, Россия, Италия, Германия и даже полудохлая, не имевшая ни одной заморской колонии, Австро-Венгрия. Несмотря на превосходство империалистов в вооружении, ихэтуани держались стойко. В конце июня они нанесли поражение двухтысячному интернациональному отряду английского генерала Сеймура, имевшему на вооружение пушки и пулемёты и продвигавшемуся к Пекину. Вера ихэтуаней в достижение бессмертия благодаря «боксёрским» приёмам и неуязвимость была настолько высока, что они, по отзывам очевидцев, шли навстречу пулям европейских солдат чуть ли не с голыми руками и гибли. Смерть товарищей не уменьшала их веру, а только стимулировала на дальнейшее совершенствование в магии и боевых искусствах.
Однако роковую роль сыграло предательство со стороны правительства. По мере прибытия новых контингентов оккупационных войск в Китай и активизацию ихэтуаней, оно вновь стало менять свою политику, и сваливая всё на повстанцев, пыталось вступить в мирные переговоры с представителями западных держав. В августе армия интервентов, преодолев отчаянное сопротивление ихэтуаней, вступила в Пекин. Захватив китайскую столицу, западные «цивилизаторы» в течение нескольких дней разграбили её, опустошив все сокровищницы. Особенно пострадали императорские дворцы, хранившие множество уникальных вещей и произведений культуры. Тогда же императрица Цы Си, заключив мирное соглашение с интервентами, отдала приказ правительственным войскам начать боевые действия против ихэтуаней, и они вместе с колонизаторами стали подавлять очаги народного сопротивления, соревнуясь в жестокости. На этом восстание фактически завершилось, лишь отдельные отряды в течение некоторого времени вели партизанские действия, смело нападая на войска и опорные пункты интервентов. А через год Китай подписал новый неравноправный договор с империалистами, по которому должен был выплатить огромную контрибуцию.
Но, тем не менее, это восстание имело большое значение для развития страны. Ленин, кстати, с большой симпатией относился к ихэтуаням. «Боксёрское» восстание показало непреклонную решимость китайского народа бороться за свою свободу против империалистов всех стран. В дальнейшем идеи ихэтуаней были подняты на щит во время Культурной революции в Китае, и хунвэйбины Председателя Мао, а затем и красные кхмеры продолжили многие их традиции, особенно в области борьбы против западной псевдокультуры.