В то время как грязные лицемеры янки, с одной стороны, горят необузданным желанием (в целях защиты своих гражданок от сексуальных домогательств) пошерудить в штанах любого добропорядочного американца, им совершенно по барабану положение в этой же области общественных отношений в других странах мира. И когда в таких случаях затихает галдеж о нарушениях прав человека, сквозь скромное обаяние буржуазной демократии отчетливо проглядывает акулий оскал империализма. За примерами далеко ходить не надо. Недавно все левые электронные доски облетели сообщения об ужасающем положении афганских женщин. Мною это получено на испанском языке, и не в состоянии перевести его по причине большого размера, приведу лишь отдельные факты. Наших потенциальных соратниц по борьбе считают в Афгане за животных: им оставлены только биологические права, всех социальных прав, будь то права на образование или избирательного, даже права определять свою личную жизнь, они лишены напрочь. Малейшее сопротивление карается известными законами типа отрубания рук или забивания камнями. Таковы результаты почти годичного правления талибов, экономически и морально вскормленных на Капитолийском холме. Руководствуясь циничным принципом «деньги не пахнут», заморские спонсоры намереваются сорвать банк в будущем, когда туркменская нефть пойдет через территории этих удельных князьков к берегам Индийского океана на радость олигархам. Ничего другого им не надо.
Горько смотреть на неспособность восточных товарищей к консолидации против мировой системы обнищания третьего мира. И тем чаще обращаются наши надежды на единственный форпост, о который сломалась ненасытная челюсть заморского бульдога.
Имя этой надежде — Ливия. По сию пору кусают локти империалисты, что не раскусили сразу в скромном бедуинском капитане своего злейшего врага. Перед победой ливийской революции этой африканской страной единолично заправлял старый gthley с соответствующим именем Идрисс (и с приставкой «второй» вместо фамилии, поскольку числился монархом). От сегодняшней российской мумии его отличали разве что более солидное звание и более дряхлый возраст. В связи с этим обстоятельством сдача власти обошлась для него без последствий: он её просто не заметил. Удалился в соседнюю страну, где вскоре и умер, сохранив в своей старчески-младенческой душе незамутненный образ всемогущего монарха, заботливо поддерживаемый многочисленными родственниками.
А поддерживать было на что, потому что разворовывание народного добра у них имело лишь одно естественное ограничение: бери, сколько взять сможешь. Янки и их сателлитам это не то чтобы не нравилось, к размаху восточной души им не привыкать, западные компании имели доступ к нефтяному пирогу практически неограниченный, чего ж еще надо-то? Форма правления им, видите ли, не нравилась, демократии мало, вот, думали, приведет пена революции к власти всенародно избранного, а мы его обольстим, подкупим, восток до денег жаден… А тут такой облом…
Пришедший в результате военного переворота к власти полковник Каддафи был более чем на полвека младше прежнего правителя, ему было 27 лет от роду. И не таких перемалывали, одним словом. Смущала лишь биография: сын простого бедуинского кочевника, имеющий патологическое отвращение ко всякой роскоши. Сообразно происхождению, военную и гражданскую карьеру сделал своими силами, без помощи богатых дядюшек и прочей родни. Да в этом ли главное! Когда сотрудники ЦРУ раскопали досье о политических пристрастиях нового лидера, проявившихся в дни бурной студенческой молодости, и принесли его своему шефу, того чуть кондратий не хватил. Да это ж настоящий леворадикал! Марксизмом увлекается, теорию перманентного социализма проповедует. Этакая морская смесь марксистского истмата, маркузевской «теории третьего мира» и идей «чёрных пантер» с теорией «опоры на собственные силы» и здорового религиозного консерватизма. Черт бы побрал это левачество студенческих кампусов конца 60-х! И в воздухе тоскливо повисло столь страшное для каждого угнетателя рабочих слово «национализация».
Конечно, ни о каких оглядках на деградирующий советский режим не могло быть и речи. Каддафи прекрасно понимал, что именно Советы сбили революционный бум этой эпохи своим маразматическим бормотанием о «мелкобуржуазных загибах и левачестве», выражаясь по-русски, проchfd мировую революцию. Именно поэтому полковник безоговорочно поддержал Горби, почувствовав хоть какую-то свежую струю в этом болоте. Правда, злые языки поговаривают, что сердце мусульманина тронула проведенная пестролысым антиалкогольная компания. Как бы то ни было, на дохлую клячу поставил наш герой, на рядовую западную проститутку с очень низкими запросами.
Конечно, национализация произошла. В том же победоносном 1969 году революционный совет опубликовал конституционное воззвание. Все нефтяные скважины были отобраны у жирных котов подчистую, так что о какой-либо компенсации и спрашивать стало неприлично. Шестой флот хотели сначала было послать, да потом передумали, с Вьетнамом бы сперва разобраться. Прислали чуть позже, когда в Индокитае облажались, и вдарили прямой наводкой, стараясь смести с лица земли скромную бедуинскую палатку, в которой Муаммар как раз писал свою знаменитую «Зелёную книгу».
Но палатка — это тебе не дворец, одним ударом не собьешь. Промахнулись, в общем, америкосы. И издал Каддафи свою «Зелёную книгу», развеяв в пух и прах все хваленые институты западной цивилизации.
«Что есть ваша парламентская система, игнорирующая волю народных масс, позволяющая кучке горлопанов считать себя выразителями воли народа? Что есть ваша партийная борьба, и чем отличается она от борьбы кланов при феодализме? Что есть ваши законы, как не выражение интересов кучки проходимцев и не презрение к воле всего народа». Примерно так вопрошал Каддафи в своей книге. И ливийский народ внял своему лидеру, поддержав в 1977 году декларацию об установлении власти народа. Так родилась Ливийская Арабская Джамахирия…
Что такое джамахирия — об этом можно говорить очень долго. В переводе с арабского это означает «государство масс». Там и в самом деле каждая кухарка принимает управление государством, и этот замечательный ленинский принцип себя вполне оправдывает. Есть, конечно, африкано-азиатская экзотика в этом управлении. Поскольку в основе такого самоуправления заложены народные традиции, то ведущую роль должен вроде бы играть ислам. Всё, подумает рядовой читатель, кранты, второй Талибан или Хомейни. Как бы не так. Играть он как бы и играет, но только в той мере, в какой это идет на благо революции. Местные попы или как их там сидят тихо, как мышки, активности не проявляя. И товарищ Каддафи, не принявший на себя никаких иных званий, кроме лидера революции, умудряется вести даже в рамках насквозь реакционного ислама более-менее прогрессивную политику.
Действительно, в какой мусульманской стране можно услышать такой нонсенс, как «соблюдение прав женщин»? На память приходят только две страны, где слабый пол принимал участие в управлении страной. Первую из них, Пакистан, можно сразу опустить. Богатая дочка генерала, хапнувшего в годы своего правления настолько много, что его расстреляли свои же приближенные, может позволить себе иметь европейское образование и лезть в политику. О положении других представительниц слабого пола можно только плакать. Во второй, Турции, дела получше, эта «вечная почти-Европа» добилась, надо признать, многого. Но почитайте любой доклад Международной Амнистии: «12-летняя девочка избита полицейскими до полусмерти за одно лишь подозрение в краже хлеба», «активистка левой партии брошена в застенки за одно лишь требование остановить геноцид курдов», «курдская партизанка изнасилована турецким карательным отрядом»… Во время попытки захвата курдами посольства Греции в Москве была задержана девушка с турецким гражданством, нелегально живущая здесь. Если московские «интернационалисты» сдадут её турецким властям, что очень вероятно, смертная казнь для неё почти неминуема…
Так что единственная мусульманская страна, не считая постсоветских, где с правами женщины всё вроде бы в порядке — это Ливия. Своей политикой Каддафи растопил сердца даже прожжённым троцкистам, поддержавшим действия СССР в Афганистане ради только одной защиты прав женщин Востока, и это говорит о многом. Принимать политические решения женщина может наравне с мужчинами. Участвовать в общественной жизни, учиться работать — тоже. Говорят, даже купаются в море теперь не на раздельных, а на общих пляжах. Одеяние купальщиков, правда, несравнимо даже с нарядом любимых физкультурников товарища Сталина — огромные семейники, закрытые костюмы… Но где в арабском мире можно увидеть хотя бы это? Каддафи уступает лишь ограничениям, присущим естественной природе женщин, и ему хватает ума не идти по европейскому и российскому пути эмансипации, где символ бабы с кувалдой, идущей в оранжевом жилете по железнодорожным шпалам, стал уже национальным символом.
Но силы мракобесия не дремлют. И на днях народный совет Джамахирии, прикрываясь брехней о соблюдении традиции, принял реакционное решение реставрировать многожёнство в Ливии. Скорбью наполнились сердца ливийских товарищей-женщин, а некоторые из них в силу ещё не развившегося в них чувства классовой сознательности даже поддержали это безумное решение. Товарищ Каддафи не вмешивался в ситуацию до последнего момента, предоставив право женщинам самим защищать свои социальные гарантии. И только тогда, когда увидел, что дело принимает самый неблагоприятный поворот, ему пришлось взять инициативу на себя. И сказал он реакционным элементам: если женщины у нас пока не могут постоять за свои права, придется мне постоять за эти права. И отменил феодальное постановление…
Мы верим в тебя и в победу твоей перманентной революции, товарищ Каддафи! Как верим в прогрессивность третьего пути в рамках твоей страны. Да прольётся солнце социальной революции и на другие мусульманские страны! Да прервётся позорное эмбарго, мешающее процветанию твоей родины!