Одним из наиболее популярных течений лженауки в современной России является т.н. «торсионика», оккультное толкование квантовой механики и генетики. На неё охотно ссылаются всевозможные мистики, поскольку она позволяет утверждать всё, что угодно, — научных подтверждений всё равно нет. Как оказалось, у наших торсионщиков был предшественник в Китае. На него прямо ссылаются академики РАЕН (тусовки чудаков вроде Кадырова) Гаряев и Тертышный, как и забавный фантазёр-публицист-офтальмолог Мулдашев.
Цзян Каньчжэн выучился в 1950-х гг. на врача. Специальность эта в Китае была весьма востребована и неплохо оплачивалась, но юный Цзян устроился ещё лучше. Он принялся кормить ЦК сказками о телепатии и партийные чиновники, недолго думая, выделили ему трёхэтажную лабораторию и запрошенное оборудование. Опыты по чтению мыслей, благодаря отсутствию стороннего контроля, продвигались блестяще. Но, видимо, чиновники начали проявлять опасное любопытство к результатам исследований, так что Цзян был вынужден резко сменить направление исследований и заняться улучшением куриных пород.
Однако, чудесным образом накормить страну ему не удалось. Сообщение о передаче цыплятам утиных признаков по радио так и осталось на уровне слуха. Ни уткоцыплят, ни их фотографий или чучел народ так и не увидел. А вскоре лавочку Цзяна прикрыли. На многообещающие, но бестолковые публикации про биополя наткнулись специалисты и экспертиза признала его выдумки не имеющими научной ценности. А тут ещё началась Великая пролетарская культурная революция, покровителей Цзяна попросили из ЦК, а самого его разоблачили как махрового идеалиста и антикоммуниста. Двери лаборатории перед ним закрылись и незадачливый китайский Калиостро отправился заниматься делом — пасти свиней.
Такой поворот совершенно не устраивал нашего проходимца и он попытался бежать к ревизионистам в СССР, надеясь задурить там престарелые мозги московских царедворцев. Его поймали и посадили на четыре года. Один раз его вывезли на выставку научных достижений… в качестве образца лжеучёного. После этого его отпустили в университет, заниматься физическим трудом под присмотром хунвэйбинов. Те, однако, не проявили бдительности, и в 1971 г. Цзян бежал-таки в Советский Союз.
Здесь он тоже оказался особенно никому не нужен и вёл простую рабочую жизнь, пока не устроился лаборантом в Хабаровский медицинский институт, где и осел, продолжая потчевать общественность теориями, но воочию куроуток никто так и не увидел. Обещанная кукуруза с удвоенной урожайностью на полях также не появилась.
Практических результатов нет как нет, но слава Цзяна, торсионщиков, волновых генетиков и прочих мулдашевцев растёт. Ничего удивительного — капиталистическое общество нуждается в мистике, чтобы хоть как-то оправдать своё существование. Но всё до поры до времени, рано или поздно придут хунвэйбины и расставят всё по местам.