Сейчас, в период наступающей реакции и тотального спада общественной активности (в России, по крайней мере), всё чаще и чаще, и, в частности, даже в некоторых оппозиционных газетах (имеется в виду газета «Дуэль», где периодически появляются антифеминистские публикации — Webmaster), стали пропагандироваться идеи «возвращения женщины в семью», «к домашнему очагу». Такие идеи — парадоксально, но факт! — подхватили даже некоторые женщины, выступая в массовых изданиях. А большинство мужчин, как ни печально это признать, быстро стали апологетами «одомашнивания» женщин, старательно пресекая всякую попытку проявления самостоятельности. «Я — Хозяин, так издревле ведется», — считает он. А женщина — что с того, что она Личность и человек? Да и вообще, человек ли она? То, что она — существо второго сорта, говорилось еще века назад, в Библии и в Коране. Еще в Римской Республике до нашей эры, полководец Квинт Цецилий Метелл, более известный под прозвищем «Нумидиец», как-то сказал своим солдатам: «Если бы можно было обходиться без женщин, мы избавились бы от этого зла…». Но поскольку природу не обмануть, и без женщины (уж хотя бы, говоря о продолжении рода) обойтись невозможно, женщину на долгие-долгие столетия отодвинули на задний план, «слабый пол» был всегда наиболее угнетаемым. Усиленная пропаганда культа мужской силы сделала всё для возбуждения в мужчине высокомерия и презрительности по отношению к женщине, и сами женщины смирились со своим бесправием, покоряясь власти мужчины, как власти сильного; некоторые наиболее хитроумные и честолюбивые представительницы «прекрасного пола» управляли государствами через альков властелина. Но официально, хоть многие женщины и сделали из своих мужей «подкаблучников», они никаких прав не имели. Жена оставалась фактически собственностью мужа, он имел право и побить её, и выгнать из дому, разве что только продать не мог. И всегда и светская власть, и церковь были на его стороне. Женщина оказалась в подчиненном, практически рабском положении.
Революции, как процессы всеобщей ломки установленных ценностей, разрушая угнетение на государственном уровне, не могли не разрушить угнетение и на уровне семейном, добивая устоявшиеся предрассудки половой дискриминации. Сначала сами женщины, а вслед за ними и мужчины (конечно, мужчины далеко не все, но, в конце концов, исторические обстоятельства вынудили большинство консерваторов подчиниться) осознали, что назначение женщины — быть не только Прекрасной Дамой, но и Человеком, Личностью. Появились Анжела Дэвис, Жорж Санд, Александра Коллонтай, казалось — идея «вторичности» женщины вот-вот исчезнет не только из общественных установлении, но и из народного сознания; но, как обычно и бывает, на смену общественному подъёму приходит спад, и дело коренного изменения общественного сознания (и не только в женском вопросе) осталось незаконченным; уже в СССР в 1930-е годы феминизм объявили неактуальным и положили под сукно, общественные предрассудки, хоть и немного смягчённые, как были, так и остались, и логическим следствием этого мы сегодня имеем пробуждение «вековых традиций» по отношению к женщине. Многие мужчины досадливо морщатся при одном только слове «феминизм», и заявляют, что феминистка априорно неполноценная женщина (иной раз не стесняются заявлять, что просто сексуально неудовлетворенная), так как «нормальной женщине» (читай: «куколке») нужны не какие-то там равные права и возможности, а просто семья, дети, мужская любовь и ласка. Таким образом, идет активная пропаганда превращения женщины в наседку, а мужчины — из равного в господина. А поскольку положение господина дает гораздо больше возможностей и привилегий, чем положение равного, антифеминизм (примерно то же, что мачизм — Webmaster) сейчас процветает пышным цветом. Редкий мужчина сейчас скажет, что в принципе женщина ни в чём ему не уступает (ну разве что в физической силе). По статистике, каждый пятый мужчина сейчас — антифеминист.
Многие феминистки, сознавая это, сейчас ударяются в крайности: кто-то из них (подсознательно, конечно) занимается борьбой уже не с антифеминистами, а просто с мужчинами, а кое-кто объявляет антифеминистов просто «врагами народа», не утруждая себя объяснениями, с чего это столько мужиков в антифеминизм ударилось. Послушать таких, так просто захотелось так мужикам, и всё. Ну, сволочи они все, потому что. Но если это объяснение и устраивает некоторых наивных женщин, порядком настрадавшихся от мужского сексизма (таким обыкновенно подойдёт любое объяснение, лишь бы как-то объяснить это себе), то тех, кому нужно научно объяснить женскую проблему, оно точно не устроит. И поэтому я попробую высказать свою точку зрения, опираясь на науку. Не на марксистскую науку (к примеру, многие западные фемино-коммунистки, объясняя эту проблему, любят ссылаться на мысли по этому поводу Ф. Энгельса, изложенные в «Происхождении семьи, частной собственности и государства»), а на общепризнанную — психологию (на самом деле автор опирается на работы фрейдистки К. Хорни, а фрейдизм, увы, не общепризнан, особенно у нас в России — Webmaster).
Общеизвестно, что если для мужчины мир его ощущений неотделим от реального мира и он видит всё через призму реальности (я не говорю об исключениях, так как есть и женщины с мужской психологией, и мужчины — с женской), то для женщины реальный мир соткан из паутины разнообразных человеческих отношений, чувств, переживаний (весьма спорно — Webmaster). Знаменитый американский психолог, автор многих книг о психических патологиях, автор разработок о различиях мужской и женской психологии Карен Хорни в своей книге «Невроз и творческое развитие личности» (в России издана в 1992 году в издательстве «Гелиос»), опираясь на свои многолетние наблюдения, делает вывод, что нервная система женщины более шатка, чем у мужчины, что позволяет женщине чувствовать все обострённее, легче, и безошибочней улавливать тончайшие грани человеческих взаимоотношений), «ярче» видеть прекрасное и — вот оно, объяснение феномена «фанатичной» привязанности к своему делу женщин-террористок, — идти на полную и безоговорочную самоотдачу (здесь не так важно: в работе или в любви). Учитывая это, Хорни считает, что женщина более творческая натура, чем мужчина, именно в силу этого своего отличия от него. Этим объясняется, почему среди женщин, к примеру, так мало математиков, а среди мужчин (особенно современных) — дизайнеров, психологов, музыкантов. Каждому — своя стезя, учитывая его склонности и способности. И не стоит считать, что одна чем-то лучше другой.
Теперь и стоит перейти к главной теме: как же это «лирическое отступление» связано с антифеминизмом. Для этого опять вернёмся к исследованиям К. Хорни, только уже к другой её книге — «Искусство взаимоотношений» (в России издана в 1994 году в издательстве «Гелиос»). Там, в одной из глав, рассматривая проблему затруднённости установления эмоционального контакта у закомплексованных людей, Хорни пишет, что «часто, расспрашивая человека о том, что его раздражает в жене (подруге), он отвечает неискренне, если соотнести его ответ с суммой его ответов в программе тестирования, или односложно, объясняя это тем, что он это «чувствует, но выразить не может». После этого, предлагая ему программу тестирования на конфликтность, в 97 случаях из ста я обнаруживала комплекс неполноценности. 41% этих людей в подруги выбирали себе нескладную, забитую жизнью женщину, часто мать-одиночку, очень часто — малограмотную (14% были склонны к нетрадиционной сексуальной ориентации, обычно, в качестве пассивного партнера, остальные вообще не имели подруг, прошу прощения, какого бы то ни было пола, и предпочитали мужскую дружбу). Для них всё, в том числе и интимная жизнь, служило для самоутверждения».
Думаю, теперь вопросов не возникает. Если ещё к этой цитате приплюсовать вывод Хорни о том, что женщина теоретически более творческий человек, чем мужчина, то всё становится совершенно ясным. Человек с комплексом неполноценности любые отношения ставит на службу самоутверждению; он будет унижать подругу, чтобы её покорностью (если вспомнить, кого, по наблюдениям Хорни, такой мужчина берёт себе в спутницы жизни, то можно догадаться, что такая женщина также в полной мере наделена этим комплексом, но, не в пример мужчине — всё-таки нельзя ставить знак равенства между мужской и женской психологией, — она не будет самоутверждаться за его счёт, а наоборот, принимая традиционную установку, что она более слаба, добровольно склонится перед ним) лишний раз доказать себе, какой он «крутой». Также он будет самоутверждаться и за счёт своего ребенка: избивая кроху, не имеющего физической возможности дать ему сдачи, он будет лишний раз укрепляться во мнении, что он самый сильный. Но так будет продолжаться без конца, потому что (эта аксиома есть в любом хорошем пособии по психологии для студентов) человек с комплексом неполноценности в принципе не может самоутвердиться; чем больше он пытается доказать себе, что он не хуже всех остальных, тем больше ему кажется, что это не так. Так что эти унижения для подруги такого человека будут продолжаться вечно. А если учесть, что по статистике на 1998 год в России каждый второй (!!!) человек наделен этим комплексом, то такой разгул антифеминизма легко объясним. Кстати, этим же объясняется, почему так садистски жестоки со своими спутницами жизни «новые русские»: у них комплекс неполноценности развит в гораздо большей мере, чем у любого простого «вани»; он связан с тем, что сначала эти люди стараются самоутвердиться, заимев такое количество благ, а потом, получив все это, они начинают чувствовать, что сами они, без пятикомнатной квартиры с роскошным интерьером, «Мерседеса 600» и огромного особняка ничего не значат, а каждому человеку, а тем более человеку с комплексом неполноценности, прежде всего, хочется почувствовать себя Личностью с большой буквы. И такие мужчины, сами страдая от того, что личностью себя не ощущают, чтобы не чувствовать ещё больших мучений от присутствия Личности рядом с собой (кстати, ещё и боясь, что эта Личность ещё ярче будет оттенять его собственное ничтожество), измываются над своими подругами (может быть, именно поэтому у них нет мужчин-друзей: то, что по «вековой традиции» «съест» женщина, ни один мужик терпеть не будет), вытравляя из них последние капли их человеческого достоинства, человеческой гордости, творческих идей (какое уж тут творчество, когда женщина считает себя только мужской подстилкой!). Вот с чем связан антифеминизм. Комплексующие «недочеловеки» — вот кто такие антифеминисты, ибо нормальный полноценный Мужчина-Личность, уважая личность в себе, никогда не унизит её в ком бы то ни было — другом мужчине, женщине, в драной кошке, наконец. В качестве примера таких полноценных пар, можно привести, например знаменитого поэта Перси Шелли и писательницу-фантастку Мэри Годвин, французского якобинца Антуана Сен-Жюста и известную в то время актрису Grand-Opera Женевьеву Ренар, народовольцев-террористов Андрея Желябова и Софью Перовскую« Такие примеры ещё можно продолжать, но я не считаю это нужным, так как они приведены мною не как исторические прецеденты такого «в принципе невозможного явления», а затем, чтобы показать, что полноценный мужчина никогда не забивает творческого и духовного начала в женщине, а наоборот, поддерживает его. Я привела наиболее знаменитые «полноценные» пары, где каждый партнер уважал личность другого, но занимался своим делом; а были ещё и пары, связанные общим делом, будь то наука (как в случае Пьера и Марии Кюри, подаривших миру новое открытие в области физики, совместно работая над ним долгие годы) или творчество (к примеру, как в случае влюбленной пары — поэта Игоря Сваина и композитора Вероники Зубиной, писавшей музыку на его стихи, — подарившей современности возрождение сентиментального романса, или другой пары — более известных обществу молодёжных кумиров конца 1980-х, Егора Летова и Яны Дягилевой, совместно создавших рок-группу «Гражданская Оборона») (из истории комдвижения можно вспомнить Лафаргов, Ленина и Крупскую, Мао Цзэдуна и Цзян Цин, Пол Пота и Кхиеу Поннари… — Webmaster). Эти люди подтвердили своим примером, своей жизнью: каждый человек, независимо от его пола, может стать Личностью, может подарить миру что-то своё, и, если человек не ущербен, он не будет унижать другого. Именно поэтому феминизм естественен, так как он зовет бороться за равенство, без которого не будет творчества, без которого в мире будет меньше прекрасного и нужного. И именно поэтому наша борьба имеет смысл.
Конечно, антифеминизм связан не только с психическим состоянием человека. Антифеминизм веками возводился в традицию, так как он вырос из культа мужской силы. Общество, где большинство людей считают, что женщина всё-таки уступает мужчине, является ущербным по определению, так как к творчеству там, скорее всего, способны очень немногие (творчество во имя чего они могут предложить? Воспеть цепи любимой подруги?). Но и психический аспект антифеминизма игнорировать нельзя. А раз процент психических патологий в обществе дотянул до такой планки (выше говорилось, что комплексом неполноценности у нас сейчас наделен каждый второй), значит, в нём что-то явно не так, слишком велики, значит, социальные потрясения. Глядя на то, что сейчас происходит, усомниться в этом невозможно. Сейчас капиталистическая система приближается семимильными шагами к своему кризису и кризис переживают сейчас, только в разной степени, все капиталистические общесва, а социальный кризис неизбежно отражается на психике человека. Так что, ещё пара десятков лет и психическими патологиями будут страдать поголовно все. Понятно, что эту проблему капитализм разрешить не в силах. И это дает нам право призывать к разрушению этой системы и установлению нового строя, более прогрессивного, человечного и действенного. И именно поэтому сейчас актуален только революционный феминизм.